Сезон 1937 г. отличался от предшествовавших как по внешней обстановке, так и по внутренним особенностям развития нашего альпинизма. Приближалось 20-летие страны. Советские физкультурники и спортсмены, как и весь наш народ, готовились к этой знаменательной дате, как к смотру достижений за весь период существования первого в мире социалистического государства. И альпинисты намечали планы своего вклада в фонд подарков Родине.

Правда, на пути выполнения этих планов вставали определенные трудности. Новая методика подготовки альпинистов, позволявшая объединить усилия государственных профсоюзных и ведомственных организаций в проведении широких массовых и спортивных мероприятий, еще только внедрялась и не могла дать немедленного эффекта. Сказывалась и ограниченная материальная база альпинизма. И все же планы предусматривали значительное расширение массовой подготовки альпинистов, намечали резкое повышение их спортивных достижений. Было в них и серьезное новшество: Всесоюзная секция предложила провести в 1937 г. восхождения на все три известных тогда семитысячника Памира.

Деятельность альпинистов развернулась во всех горных районах страны. Активнее включились в работу кавказские лагеря (в том числе в новых районах — Чегемском, Накринском, Гвандринском, Буульгенском), лагеря на Тянь-Шане и Алтае.

Как и в предшествовавшие годы, действовали альпиниады. И хотя на этот раз не было таких крупных, как в 1935 г., вместе они подготовили значительный отряд молодежи. Особый след оставила альпиниада, организованная в небольшом районе Грузии — горной Сванетии: на вершину Тетнульд поднялись 182 жителя этого района.

Провести подобное мероприятие в Сванетии, где еще господствовал родовой строй и горы, особенно Тетнульд и Ушба, были окружены тайной легенд и преданий, оказалось делом сложным. Но победы наших альпинистов над Ушбой и гигантами Безенгийского района, возвышающимися над Сванетией, поколебали суеверия. Недаром в альпиниаде участвовали не только молодежь, но и пожилые сваны (одной из ее групп, например, руководил старик 76 лет). Жители маленькой Сванетии перестали бояться гор, а, поднявшись на Тетнульд без единого отставшего, всей группой продемонстрировали высокие качества восходителей. А ведь снежно-ледовый Тетнульд поднимается почти до 5 км и даже сейчас оценивается 2Б категорией трудности.

В 1937 г. проводились 1-я альпиниада работников станкоинструментальной промышленности и альпиниады ряда других организаций. Массовые восхождения совершались не только в уже освоенных горных районах, но также в Саянах и на Камчатке. Объединенными усилиями лагерей, альпиниад и других внелагерных восхождений планы подготовки молодых спортсменов, даже самые оптимальные, были перекрыты. Всего в горах в том году побывало около 30000 альпинистов.

Широко развернулись в сезоне спортивные восхождения. Перечислить даже лучшие из них здесь не представляется возможным. В качестве примеров отметим такие: Домбайский район — Домбай-Ульген главная и западная вершины, Чотча задняя; Гвандринский район — Двойняшка, Замок; Приэльбрусье — Шхельда, Уллутау, Светгар, Джайлык; Беэенгийский район — пик Руставели, Дыхтау, Крумкол, Тихтенген; Дигорский район — Доппах. На Тянь-Шане в числе побежденных были Караульчитау, пики Нансена и Карпинского.

Только первовосхождений на ранее не покоренные вершины в 1937 г. было совершено более 70. Такого количества первовосхождений советские альпинисты не выполняли ни в одном из прошлых сезонов.

Сезон продемонстрировал и новую ступень в росте спортивного мастерства наших восходителей. Показательны в этом смысле восхождения на Ушбу. Раньше победы над ней были большой редкостью как для советских, так и для видных зарубежных альпинистов. За предшествовавшие 50 лет со дня первого покорения Ушбы (1888 г.) на ее вершинах побывало менее 30 человек. В 1937 г. она становится объектом паломничества советских альпинистов. Впервые был пройден траверс вершин массива одновременно с двух сторон (с севера — группой Е. Абалакова, с юга — группой Е. Казаковой). Состоялось и первое стенное восхождение на южную вершину, причем альпинисты Сванетии Г. Хергиани, Б. Хергиани, В. Хергиани, М. Гварлиани и Ч. Чартолани прошли юго-восточную стену, которую не могли преодолеть многие выдающиеся зарубежные восходители. Всего на вершины Ушбы в 1937 году взошло 57 альпинистов.

Казахские альпинисты совершили восхождение на пик Чапаева, соседа знаменитого Хан-Тенгри. В числе победителей были И. Тютюнников, В. Алексеев, К. Проценко.

Особого упоминания заслуживает Памирская экспедиция, ставившая целью штурм всех трех семитысячников Памира. Первым объектом была высшая точка Заалайского хребта — пик Ленина (7134 м) — мощный горный массив, одетый снежно-ледовым панцирем, известный лавинами и обвалами, ветрами и метелями. Но трудности не остановили альпинистов. На вершину поднялись Л. Бархаш, Е. Белецкий, В. Мартынов, П. Альгамбров, С. Ганецкий, А. Поляков, Б. Искин, Г. Розенцвейг.

Группа, в которую входили Д. Гущин, Г. Голофаст, И. Корзун, Г. Прокудаев, штурмовала пик Корженевской (7105 м). Здесь поначалу все шло благополучно, и альпинисты поднялись к вершинной части пика. Когда до цели оставались считанные часы, их встретила непогода. Альпинисты пошли быстрее, и вершина, казалось, была взята. Скоро, однако, обнаружилось, что до главной вершины еще около 200м подъема. Непогода становилась угрожающей, давала себя знать усталость. К тому же один из участников почувствовал недомогание. Пришлось ограничиться покорением Восточной вершины.

Путь к вершине пика Коммунизма был сложен, и потому для подготовки его были выделены опытные альпинисты во главе с О. Аристовым. Группа не только справилась с этим поручением, но даже до прибытия остальных участников штурма совершила первовосхождение на соседнюю вершину высотой 6346 м, которую назвала пиком Орджоникидзе.

Все участники штурма пика Коммунизма достаточно уверенно достигли фирнового плато под вершинным гребнем, где непогода заставила их отсиживаться в палатках. Используя короткие промежутки ее улучшения, восходители добрались до высоты 7000 м. Здесь снова пришлось двое суток провести в палатках под свист неумолкающей пурги. Когда непогода стихла, на штурм вершинной пирамиды вышли Л. Бархаш, Е. Белецкий, О. Аристов, В. Киркоров, Н. Гусак, И. Федорков. Подъем на северо-восточный гребень шел напряженно. Сказывалось долгое лежание в палатках, давала себя чувствовать и высота. К тому же было холодно, основательно мешал сильный ветер.

Вот и крутой гребень, выводящий на вершину. Движение по нему проходило медленно. О. Аристов, опасаясь обморожения ног, закутал их так, что кошки подвязать оказалось невозможным. Поднимаясь по вершинному гребню, он несколько раз поскальзывался, но связаться отказался. При очередном срыве Аристов не успел задержаться и начал падать по северному крутому склону. Товарищи его стояли пораженные, не в силах помочь другу, так как не были связаны веревкой. Попытка спуститься к телу Аристова, лежавшему далеко внизу на Памирском плато, окончилась неудачей: крутые, почти отвесные, северные склоны преградили путь альпинистам. Потрясенные случившимся, они принимают смелое решение — отметить память о товарище, вложившем так много в экспедицию, восхождением на вершину. Начальник экспедиции Л. Бархаш одобрил это решение, хотя сам, сильно пережив несчастье и устав, не принял участия. Повторный штурм принес победу над пиком.

Итоги 1937 г. показали, что советские альпинисты добились больших успехов в массовом развитии своего спорта. Как уже указывалось, в том году в горах побывало до 30000 человек, тогда как всего пять лет назад горы посещали за сезон лишь сотни альпинистов.

Не менее разительными были изменения и в спортивном альпинизме. Если пять лет назад сложные восхождения выполняли две-три группы в сезон, то теперь их насчитывались десятки, да и маршруты стали сложнее. Советский альпинизм рос качественно, все более приближаясь по классу к мировому.

В 1937 г. было уже 24 000 альпинистов, получивших значки “Альпинист СССР” I ступени и 52 — II ступени, 4 заслуженных и 15 мастеров альпинизма.

Улучшились дела и с подготовкой кадров инструкторов: если к 1937 г. у нас было около 500 инструкторов, то к 1938 г. число их увеличилось почти вдвое. Правда, не все они имели достаточный опыт работы, тем более что оканчивали лишь краткосрочные курсы и являлись общественниками. Расширялось и производство снаряжения. Многими образцами (ледорубы, кошки, рюкзаки, палатки, штормовые костюмы, спальные мешки) полностью обеспечивались все альпинистские мероприятия. Однако качество их не всегда было достаточно высоким, особенно веревок, палаток, обуви, не удовлетворяли (по весу ) и спальные мешки. Не было теплой и легкой одежды, так необходимой особенно для высотных восхождений.

Итоги сезона свидетельствовали также о том, что в подготовке и проведении альпинистских мероприятий есть существенные недостатки. Уточненная система организации еще не везде вошла в практику работы. Широко развитая в то время самодеятельность не всегда была строгой и четкой. Проявление инициативы порой выливалось в кустарничество. Не везде соблюдалась безопасность восхождений, что привело к происшествиям, отдельные из которых закончились гибелью альпинистов. Все эти явления требовали глубокого анализа и решительного устранения недостатков.

В марте 1938 г. Всесоюзный комитет по делам физкультуры и спорта созвал всесоюзную конференцию альпинистов. Были намечены пути и методы повышения качества альпинистской деятельности: совершенствование уже вводимой системы, настойчивое внедрение ее в практику, решительная борьба с упрощенчеством и извращениями в работе отдельных организаций и мероприятий, ответственность руководящего и инструкторского состава за любые отступления от установленных правил. В решениях конференции указывалось на необходимость улучшения качества снаряжения, создание альпинистской литературы.

Вновь избранный президиум Всесоюзной секции с привлечением альпинистского актива принялся за совершенствование основных руководящих документов, которыми должна была регламентироваться вся работа по альпинизму в стране (“Правила горовосхождений в СССР”, программы и, учебные планы подготовки альпинистов всех категорий, “Положения об инструкторах альпинизма”).

В “Правилах” должны были на основе всей практики развития советского альпинизма излагаться: принципы организации восхождений; права и обязанности организаций руководителей, проводивших работу в горах; порядок организации и оформления учебных и спортивных восхождений, требования к уровню подготовки участников любого восхождения, а также их права и обязанности для рядовой участника или руководителя в условиях любого восхождения.

Таких “Правил” не существовало ни в одной стране. Их как основной закон, регулирующий все области альпинистской работы, приходилось разрабатывать впервые. Естественно, это невозможно было сделать немедленно и в окончательном виде. “Правила” совершенствуются с развитием альпинизма. В данном случае разрабатывался рабочий проект, который в течение ряда лет должен проверяться практикой и дорабатываться по результатам проверки.

К началу 1938 г. такие документы были подготовлены и как временные введены Всесоюзным комитетом по делам физкультуры и спорта. Они определяли систему советского альпинизма и стали законом для всех лиц и организаций, проводивших альпинистскую работу.

Вспоминая об этом периоде, Б. Кудинов и В. Нефедов писали в сборнике “К вершинам Советской земли”: “Самым главным в работе Всесоюзной секции было создание, а затем и внедрение в жизнь единой системы подготовки альпинистов, начиная с первой поездки их в горы. Эта система предполагала: обязательное постепенное накопление опыта восхождений и перехода от вершин легких к все более трудным; обеспечение мер безопасности восхождений; участие опытных альпинистов в подготовке кадров. Уже в предвоенные годы секцией была разработана первая разрядная таблица для альпинистов. Нормативы по альпинизму вошли также в требования физкультурного комплекса “Готов к труду и обороне”.

Большая работа была проделана секцией совместно с Центральной лабораторией спортинвентаря по разработке улучшенных образцов альпинистского снаряжения. Изготовление его было налажено Московской фабрикой турснаряжения ВЦСПС (обувь и “мягкое” снаряжение) и Нальчикскими мастерскими (металлическое снаряжение).

Введение единой системы подготовки альпинистов, организации и проведения всех альпинистских мероприятий, переход учебных лагерей в ведение спортивных обществ, организация единой спасательной службы серьезно способствовали развитию советского альпинизма”.

Перед началом сезона 1938 г. Всесоюзная секция призвала все спортивные организации, принимавшие участие в высокогорных мероприятиях, а также всех альпинистов к походу за организованность и дисциплину, за расширение массовых форм работы, за дальнейшее повышение мастерства ведущих восходителей на основе энергичного и немедленного внедрения установленной системы.

Сезон 1938 г. начался не только, как обычно, зимними походами и восхождениями, но и работой краткосрочных школ по подготовке инструкторов. Зимой такие школы действовали впервые: в Домбае — на 100 человек и в Хибинах — на 50.

Напряженная работа развернулась летом. В горах открылись 53 лагеря, из них 24 — профсоюзных спортивных обществ. Профсоюзные лагеря становились все более крупными и лучше оборудованными, большинство остальных были небольшими, мало благоустроенными. Однако введение единой системы подготовки и организации работы по альпинизму заметно влияло на повышение качества всех альпинистских мероприятий.

Впервые в этом сезоне Всесоюзный комитет по делам физкультуры и спорта начал посылать в районы расположения альплагерей специальных уполномоченных из опытных альпинистов-общественников. Они были призваны помогать лагерям внедрять единую систему подготовки альпинистов.

Уже в этом сезоне заметно ощущалось благотворное влияние новшеств. Альпинисты прибыли в горы значительно лучше подготовленными и организованными. Улучшилось качество учебных занятий на скальных, снежных и ледовых склонах. Более четко стали проводиться массовые походы и восхождения. Кроме традиционных Эльбруса и Казбека воспитанники лагерей покоряли и другие кавказские вершины, совершали они подъем и в Тянь-Шане и в других горных районах страны.

Проводились в 1938 г. и альпиниады, среди которых были довольно крупные. Так, во 2-й альпиниаде Сванетии (рук. А. Гвалия) участвовали 160 человек. Они совершили восхождения на Гульбу и Лайлу. Грузинские альпинисты (65 человек во главе с А. Джапаридзе) провели альпиниаду на такую сложную для массовых восхождений вершину, как Джимарай-хох. 200 участников спортивной альпиниады из Киева, Харькова, Днепропетровска и других украинских городов взошли на ряд вершин от 1-й до 4-й категорий трудности. В очередной альпиниаде Красной Армии (рук. С. Колесников и П. Рототаев) 220 армейских спортсменов осуществили большой поход по Кавказу с восхождением на обе вершины Эльбруса. На Тянь-Шане молодые железнодорожники победили пики Комсомола, Орджоникидзе, Аристова. Были и другие альпиниады, менее массовые, но не менее интересные.

Особым своеобразием отличалась альпиниада народов Севера, организованная профсоюзом работников Главсевморпути (рук. В. Унксов). Среди 35 ее участников были представители 16 национальностей: эвенки, ненцы, якуты и др. Большинство из них не видело еще железной дороги, не бывало в городах и впервые столкнулось с большими горами. Однако, привыкшие к суровым условиям Севера, они быстро освоились с высокогорьем и все взошли на Эльбрус. Характерным для спортивного альпинизма было не только возрастание количества восхождений, но и резкое увеличение их сложности. Показателем этого могут служить восхождения: на Донгузорун по северо-восточному гребню, на главную вершину Джангитау по северному ребру, на Мижирги западную и восточную с юга, на Миссес-тау по западному гребню, на пик Пушкина с запада, на Домбай-Ульген с северо-запада, на Суварык (траверс), на Крумкол (траверс), на Тоттау с ледника Башиль, на Уллутау (траверс). Но и среди столь сложных восхождений выделялись покорения центральной вершины Шхельды с севера двумя группами (рук. Д. Гудков и Ф. Кропф), вершины Тепли (украинцами во главе с А. Зюзиным, грузинами под руководством А. Джапаридзе и горьковчанами с руководителем Г. Мосалевым). Две группы совершили траверс Безенгийской стены — с запада на восток прошла группа во главе с С. Ходакевичем, а с востока на запад — во главе с Е. Белецким.

Однако группе Белецкого этот траверс не был засчитан в качестве спортивного достижения: ее участники грубо нарушили правила горовосхождений. Они вышли на маршрут без согласования со спасательной службой и не указав контрольного срока возвращения. К тому же они не имели вспомогательной группы, хотя действовали в районе, где альпинистские восхождения редки. Этим группа Белецкого ставила себя в тяжелое положение при любых затруднениях и вынуждала других альпинистов прекращать восхождения, чтобы искать пропавших.

Так оно и получилось. Группа попала в непогоду и задержалась на маршруте. На ее поиски были брошены все альпинисты, находившиеся в районе. Они действовали на сложных путях по Безенгийской стене в тяжелых условиях непогоды. В конце концов группа Белецкого была найдена и ей оказана помощь. При нормальном оформлении выхода помощь могла быть оказана быстрее и меньшими силами, без срыва других восхождений.

Случай с группой Белецкого и другие подобные (группы А. Гвалия, А. Блещунова) показали, как необходимо соблюдение правил даже для спортсменов самого высокого класса. Они показали также, что внедрение единой системы в практику работы организаций и самих альпинистов потребует еще длительных и напряженных усилий.

В сезоне 1938 г. отличным спортивным достижением был траверс Дыхтау — Коштантау, пройденный Е.Абалаковым и В. Миклашевским. Продолжала привлекать внимание альпинистов и Ушба: на ее вершины в этом сезоне взошло 27 человек. В Заилийском Алатау Л. Катухтиным, И. Кропотовым и Г. Макаровым была покорена главная вершина массива Талгар.

Высотный альпинизм в 1938 г. был представлен лишь восхождением экспедиции в Тянь-Шане, возглавлявшейся А. Летаветом. Целью была вершина, которую в 1937 г. Летавет увидел с пика Карпинского. Тогда, любуясь панорамами гор, он заметил мощный массив в хребте Кокшаал-тау, по его мнению превышавший по высоте близкий к нему Хан-Тенгри, считавшийся высочайшей вершиной Тянь-Шаня. Подобные догадки высказывались и ранее. Так появилось мнение о существовании реального семитысячника в центральном районе Тянь-Шаня,

Восхождение 1938 г. на эту вершину было посвящено исполнявшемуся 20-летию Ленинского Комсомола. Подбирался и комсомольский состав штурмовой группы.

Тянь-Шань встретил альпинистов хорошей погодой. После длительного караванного пути к подножию массива, необходимых подготовительных работ и тренировок был назначен штурм вершины.

Первая атака оказалась неудачной. Еще на первой части пути один из ее участников, В. Мухин, провалился в трещину После спуска пострадавшего и оказания ему медицинской помощи штурм возобновился. К вершине вышла пятерка альпинистов во главе с Л. Гутманом. Движение застопорило серьезное недомогание еще одного альпиниста. Сопровождать заболевшего вниз вызвался А. Гожев, дав этим возможность оставшимся продолжать восхождение.

Л. Гутман Е. Иванов и А. Сидоренко в условиях ухудшающейся погоды достигли вершины. Вокруг все было затянуто облаками. От вершины, на которой стояли альпинисты, на запад отходил снежный гребень. Сначала он понижался а затем несколько повышался и скрывался в облаках. Полагая, что они взошли не на вершину, а на одно из поднятий ее гребня, восходители не поверили показаниям старенького альтиметра, который был у них, и скорректировали высоту достигнутой точки в 6930 м. Считая это промежуточной вершиной, они назвали ее пиком 20-летия ВЛКСМ.

Восхождение прошло тогда почти незамеченным. Однако при съемках этого района в 1943—1944 гг. топографы установили, что высота вершины достигает 7439 м. В честь наших успехов на фронтах Великой Отечественной войны топографы предложили назвать новый семитысячник пиком Победы.

После восхождения уже в 1956 г. группы спартаковцев на пик Победы специальная комиссия президиума Всесоюзной секции альпинизма, опросив участников восхождения 1938 г. и изучив их материалы и фотографии, установила следующее. Вершина пика Победы представляется не острым пиком, а трехкилометровым гребнем с незначительными понижениями. Группа Л. Гутмана поднялась на самую восточную часть гребня, а группа В. Абалакова — на его центральную часть. Президиумом секции было установлено, что группа Л. Гутмана совершила первовосхождение на этот семитысячник, а группа В. Абалакова первой прошла путь на центральную часть вершинного гребня.

Восхождение 1938 г. после этого стало выглядеть символичным — ведь Гутман, Иванов и Сидоренко были участниками Великой Отечественной войны. Следовательно, они были не только покорителями пика Победы, второй по высоте вершины нашей страны, но и участниками великой победы советского народа над гитлеровским фашизмом.

Альпинистский сезон 1938 г. значительно пополнил ряды советских альпинистов. Всего их за лето побывало в горах около 30 000. Ощутимо выросли и спортивные достижения.

Успехи советского альпинизма способствовали росту его популярности. Недаром во время всенародного праздника 7 Ноября 1938 г. на параде многие тысячи советских людей увидели в колоннах физкультурников, шествовавших по площадям и улицам Киева, Харькова, Днепропетровска, Одессы, и альпинистов в полном горном снаряжении. В следующем, 1939 г. в первомайском параде на Красной площади в Москве уже шла колонна спортсменов общества “Молния”, целиком оформленная как альпинистская.

Рост спортивного мастерства наших лучших восходителей значительно превысил уровень показателей значка “Альпинист СССР” II ступени. Звания мастера и заслуженного мастера альпинизма, введенные еще ОПТЭ, не имели конкретных спортивных показателей. В действительности высоким спортивным мастерством овладели многие советские альпинисты. Всесоюзная секция альпинизма выдвинула перед Всесоюзным комитетом по делам физкультуры и спорта предложение о распространении единых званий “мастера спорта” и “заслуженного мастера спорта” на альпинистов. Это предложение было принято, и с 1939 г. альпинизм официально вступил в ряды видов спорта, культивируемых в нашей стране.

В то же время секция продолжала разработку нормативов на спортивные разряды по альпинизму, начатую в 1938 г. С их введением спортивная подготовка альпинистов представилась бы логической системой роста мастерства восходителей. Однако некоторые руководящие спортивные работники сомневались в спортивности альпинизма из-за невозможности создать равные условия для всех соревнующихся по идентичности трассы, метеоусловий и другим особенностям.