Белецкий продолжал писать в Наркомат обороны, убеждал, доказывал, что на Кавказе в данной обстановке он принесет Родине гораздо больше пользы, чем в тылу. Не получив ответа на свои запросы, он понял, что надо ехать в Москву самому. Помог случай. ЦК профсоюза машиностроения затребовал представителя Челябинского танкового завода. В столицу командировали Белецкого.

Он знал, что где-то работает специальная комиссия ОМСБОНа (Отдельная мотострелковая бригада особого назначения) по набору альпинистов. Но где она размещается?

В метро Белецкий столкнулся с известным бегуном Серафимом Знаменским. Тот подсказал адрес:

«Поезжай на Чкаловский проспект, напротив Курского вокзала..Спроси ОМСБОН».

В ОМСБОНе Белецкому обрадовались: «Оставайтесь, оформляйтесь». Но он был уже ученый. «Нет уж, оформляйте через военкомат, иначе завод не отпустит».

Вернувшись в Челябинск, он ничего не сказал начальству. Терпеливо ждал вызова. Лишь через месяц пришли документы: «Е. А. Белецкого срочно направить в распоряжение войск НКВД». И он распрощался заводом до конца войны.

Бригада ОМСБОН под командованием полковника Гриднева базировалась под Москвой. Отсюда отряды воинов-спортсменов уходили через линию фронта в тыл врага. Они собирали разведывательные данные о противнике, оказывали помощь партизанам.

На опустевших дачах собрались многие известные спортсмены: бегуны братья С. и Г. Знаменские, боксеры Н. Королев и С. Огуренков, альпинисты Е. Абалаков, Я. Аркин, В. Сасоров, Б. Кудинов и другие.

Изучали радиодело, подрывное дело, тактику действий мелких подразделений в лесу, на болоте, в поле, борьбу с собаками. Политрук Белецкий делился опытом зимних боевых действий на Карельском перешейке во время советско-финляндской войны. Ему же поручили вести занятия по горной подготовке.

В составе группы из шести альпинистов Белецкий через Ташкент и Красноводск был отправлен в Тбилиси. Здесь, в штабе Закавказского фронта, отделом горной подготовки руководил капитан К. Джавришвили. Горнострелковые отряды формировались на центральном стадионе «Динамо».

Разработку методики и организацию тренировок горных стрелков поручили Белецкому. Тренировались .на скалах над Тбилисским ботаническим садом.

Преподавателями школы военного альпинизма и горнолыжного дела (ШВАГЛД) стали инструкторы альпинизма: Е. Абалаков, М. Ануфриков, А. Багроз, Е. Белецкий, М. Бобров, Н. Гусак, А. Гусев, А. Гвалия, В. Коломенский, А. Кельзон, И. Мокропуло, ан. Ма-леинов и другие. Весь учебно-методический материал создавался под руководством Белецкого. Он написал специальные методические разработки для действий солдат и офицеров в горах. Эти разработки были разосланы по всем частям Закавказского фронта.

Как опытный и авторитетный методист, Белецкий занимался инспектированием горных частей фронта, разработкой боевых операций в сложных горных районах. Он понимал, насколько необходима кавалерийским и пехотным частям, собранным на Кавказе, специальная подготовка. Хотелось принять непосредственное участие в боевых операциях, но день за днем, с утра до вечера Белецкий обучал бойцов и командиров лазанию по скалам, рубке ледовых ступеней, передвижению на горных лыжах, переправе через реки.

Вместе с Кельзоном Белецкий организует переправу целого полка через Терек. Батальон за батальоном переправляются на карабинах по веревке, натянутой над бурным потоком.

По приказу командующего фронтом усиленный батальон выступил в горный поход в зимних условиях» От селения Ларе перевалили через горный хребет Я обошли Дарьяльское ущелье по горам, спустились в селение Казбеги. Затем Белецкий повел пятьдесят солдат и офицеров на Казбек. Отряд поднялся на вершину в полном составе.

Появление на перевалах Кавказа хорошо экипированных и обученных горнострелковых отрядов значительно активизировало действия наших войск. Теперь уже фашистские горные егеря корпуса генерала Конрада утратили свое превосходство.

Отчаявшись пробиться в Закавказье через перевалы, гитлеровцы перенесли главный удар на Туапсе. Но и эта попытка фашистов переломить ход событий сорвалась. К тому времени врагу было нанесено сокрушительное поражение под Сталинградом. Началось наступление Красной Армии в направлениях Ростова и Донбасса. Эти события отразились и на положении Закавказского фронта. 46-я армия нанесла гитлеровцам удар под Майкопом. В начале 1943 года, боясь оказаться отрезанным, противник начал поспешно уходить с кавказских перевалов.

В январе 1943 года горнострелковый отряд из тридцати бойцов, возглавляемый Белецким, на лыжах вышел с юга к Клухорскому перевалу. Гитлеровцев здесь не оказалось, блиндажи пустовали. Необходимо было спуститься в Карачаево-Черкесию и разведать район Теберды.

Тридцать пять километров прошли за день. Оставив отряд в лесу, Белецкий вошел в Теберду один. Выяснилось, что враг покинул селение всего два часа на зад, когда узнал, что с Клухора спускаются «крупные» советские подразделения.

Местная больница оказалась заполненной детьми, привезенными сюда из многих санаториев Кавказа (более 2000 человек!). В палатах на кроватях без одеял лежали маленькие живые скелеты. Увидев бойцов, дети запели «Интернационал». Зрелище это потрясло красноармейцев.

Ежедневно фашисты увозили в «душегубку» по нескольку десятков больных детей. Операцию эту лично курировал заведующий больницей —- русский. Белецкий приказал расстрелять предателя.

На следующее утро, собрав на площади местных жителей, он распорядился:

— С каждого двора сдать больнице по одному барану и по центнеру кукурузы.

Оставив в Теберде несколько человек, в тот же день Белецкий двинулся к Клухорскому перевалу. Один из бойцов нес на плече сумку с четырьмя сотнями детских писем. Споткнувшись на лыжне, он потерял равновесие, сумка улетела вниз по склону.

Белецкий знал, что этих детей безуспешно разыскивают матери. Неужели погибнут четыре сотни надежд? Не было ни веревок, ни ледорубов. Надев кошки на лыжные ботинки, Евгений полез в ущелье и с риском для жизни достал сумку.

Прибыв в Тбилиси, он пришел на главпочтамт и отправил каждое детское письмо заказным.

8 февраля 1943 года двадцать бойцов-альпинистов, поднимаясь на Эльбрус, достигли высоты 4200 метров, где расположена самая высокогорная в Европе гостиница «Приют одиннадцати». Округлое вытянутое трехэтажное строение напоминало издали дирижабль, увязший в снегу. Здесь обычно ночевали альпинисты перед восхождением, здесь пережидали непогоду.

В трехстах метрах от «Приюта» бойцы залегли на снег: неизвестно, покинули фашисты гостиницу или притаились в засаде. Дали несколько очередей из автомата. Тишина. Лишь безжизненно поскрипывали па ветру сорванные куски цинкового покрытия. Похоже, что немцы покинули «Приют» недавно. Двери сорваны с петель. Стекла окон выбиты. Не заминировано ли строение?

Помещение оказалось сильно захламленным. Под ногами снег, окаменелый хлеб, мерзлая картошка, искореженные огнем консервные банки, старые немец кие газеты. Кто-то поднял одну из них. Газета пошла по рукам. Внимание привлекла фотография: лето 1942 года, бравые фашистские молодчики в форме егерей горнострелковой дивизии «Эдельвейс», широко расставив ноги, стоят на вершине Эльбруса. В руках одного из них — фашистский штандарт. Гитлеровские газеты и журналы того времени пестрели подобными фотографиями. «Европа у наших ног! Наш флаг навечно водружен на ее высшей точке!» —трубила на весь мир геббельсовская пропаганда.

Теперь положение на фронте изменилось: фашисты отступали. Для окончательного развенчания легенды о покорении всей Европы, для снятия фашистских флагов с вершин Эльбруса и водружения на них алых флагов СССР и послало командование Закавказского фронта отряд опытных военных альпинистов — инструкторов альпинизма, мастеров спорта.

Но февраль — не август. Уже четыре дня бушевала на Эльбрусе непогода. Ветер валил с ног. Видимость нулевая. А захваченные с собой продукты кончались. Когда утихнет этот буран? Сколько времени придется еще отсиживаться в гостинице? Этого не знал никто. И все же приказ должен быть выполнен.

12 февраля по радио сообщили об освобождении Краснодара. И альпинисты приняли решение: ночью выступить на штурм более высокой и трудной Западной вершины Эльбруса. Решили, что пойдут шестеро наиболее опытных, наиболее выносливых.

Группа во главе с лейтенантом Николаем Гусаком покинула «Приют одиннадцати». Из-за свирепого ветра сильно слезились глаза. На лицах нарастала ледяная корка. Согнувшись под ветром, тяжело дыша, то и дело останавливаясь для отдыха, шестеро альпинистов в тяжелых армейских тулупах и валенках брели к не различимой во тьме и снежной мути вершине. Чтобы валенки не скользили на льду, к ним привязали кошки с острыми зубьями.

Восходители идут след в след. Высота дает себя знать. Лбы мокрые. Разговаривать нельзя: собьется дыхание. Вот группа останавливается. Навалившись грудью на воткнутые в снег ледорубы, люди отдыхают. Видимость — не более пяти метров. Страшен Эльбрус зимой в непогоду. Где они сейчас находятся? Сколько еще высоты набирать? Не дай бог кому-то отстать, отбиться от группы.

И снова в путь. Вот и лед под ногами. Зубья кошек скользят по нему, как по стеклу, иногда сгибаются. Приходится останавливаться и выпрямлять их ледорубом. Поскользнуться нельзя: вряд ли сумеешь затормозить. А внизу — ледовые сбросы (обрывы) и глубокие трещины. Улетишь — и тела твоего не отыщут.

Шестерка медленно, но верно набирает метры высоты. Как различают они путь в этой снежной кутерьме? Впереди никаких ориентиров, но альпинисты идут уверенно, технично: ни одного лишнего движения. Восходители знают: до самого подъема к седловине ветер должен дуть в левую щеку.

В такую погоду спортсмены обычно отсиживаются в «Приюте одиннадцати». Легко заблудиться на многокилометровых белых полях Эльбруса, можно и сорваться, поскользнувшись на льду, и попасть в лавину. Можно, наконец, просто «загулять» вокруг необъятной горы, пока не свалишься от усталости и не превратишься в кусок льда. Очень легко обморозить руку или ногу — и не почувствуешь сразу. Но они упрямо шли, невзирая ни на что. Они были полны решимости победить.

Ледовые «доски» чередуются с глубоким рыхлым снегом. И снова, сменяя друг друга, они вытаптывают прочные снежные ступени. Замыкающим идти гораздо легче. Они используют готовые ступени, не тратят сил на вытаскивание из снега провалившейся ноги. А тот, кто идет первым, помнит: за его спиной — товарищи. Поэтому шаг первого не должен быть слишком длинным, если кто-то в группе ниже тебя ростом. И первый укорачивает шаг. Думать о товарище каждый научился задолго до войны. За спиной у любого из отважной шестерки — десятки покоренных вершин, в том числе самых трудных, самых высоких в стране.

Руководитель группы Николай Гусак до войны работал на Эльбрусе зимовщиком. В 1935 году вместе с Александром Гусевым он совершил первое в истории зимнее восхождение на Эльбрус. Кому, как не ему, знать прав грозного исполина! Александр Сидоренко и Евгений Смирнов — тоже бывалые восходители. Политрук отряда Евгений Белецкий еще в 1937 году первым в мире покорил памирские семитысячники — пик Ленина и пик Коммунизма. А бойцы-партизаны из Сванетии братья Габриэль и Бекну Хергиани выросли в горах. Горы для них — дом родной.

Шестеро бойцов-альпинистов идут к вершине, пробиваясь сквозь буран. В гостинице за них волнуются друзья. На всякий случай здесь каждую минуту готов выйти на помощь спасательный отряд. Но кто может подсказать, где искать восходителей, с которыми нет никакой связи?

А шестерка уже выходит на седловину Эльбруса. Теперь ветер не мешает: защищает западная вершина. Дальше — круто вверх. У альпинистов это называется подъем в три такта: «ледоруб—нога—нога». Сначала двумя руками вгоняешь в снег древко ледоруба, затем, как по футбольному мячу, бьешь носком левой ноги в снежный склон, потом — правой. И опять все повторяется бесчисленное количество раз. Монотонность этой работы отупляет человека. Глазу не за что зацепиться: бесконечный снежный склон.

Бойцам начинает казаться, что они уже превратились в заведенные долбящие механизмы, что барахтаются на одном и том же месте, совсем не набирая высоты. Теряется ощущение времени. Мороз, но спины намокают от пота... И вдруг резкий ледяной порыв ветра. Это предвершинное плато!

Кажется, ветер пытается опрокинуть людей. Круто наклоняясь, почти ложась на него, восходители движутся вправо к невидимой вершинной точке. Не сразу удается найти этот плоский снежный бугорок, за которым ничего нет — только резкий провал к перевалу. Вот наконец и триангуляционная вышка. Рядом — флагшток с обрывками фашистского флага. Альпинисты срывают его и закрепляют алое полотнище со звездой. Объятия. Крики «ура!». Салют из наганов. Каждый ощущает торжественность этой минуты.

В консервную банку Николай Гусак, прячет записку: «13 февраля 1943 г. 14.00. Сегодня сюда поднялась группа инструкторов альпинизма РККА в составе : начальник группы — мастер спорта лейтенант Н. Гусак; участники: мастер спорта А. Сидоренко, сван-партизан Г. Хергиани, сван-партизан Б. Хергиани, мастер спорта политрук Е. Белецкий, в/техник 2-го ранга инструктор Е. Смирнов.

Поднялись с «Приюта одиннадцати» за девять часов. Снегопад, туман, мороз. Восхождение посвящено освобождению Кавказа от гитлеровцев и 25-й годовщине нашей славной Красной Армии.

Группа по приказу командования Закавказского фронта сняла немецко-фашистский вымпел и установила Государственный флаг СССР. Смерть немецким оккупантам! Да здравствует наша партия ВКП(б) и героическая Красная Армия! Да здравствует наш Эльбрус и вновь свободный Кавказ!»

Банку с запиской обложили сверху каменной пирамидкой.

Спуск опасней подъема, но прошел он благополучно. Салютом из автоматов встретили покорителей Эльбруса друзья.

А через четыре дня в ясную морозную погоду взошла на восточную вершину Эльбруса вторая группа военных альпинистов из четырнадцати человек во главе с А. Гусевым. И здесь тоже был установлен советский флаг. Спускаясь с вершины, на седловине альпинисты наткнулись на трупы двух егерей из дивизии «Эдельвейс». Фашисты замерзли. Один из них был ранен. Вероятно, врагов обстреляли с самолета. Что делали они так высоко в горах? Быть может, это были „те самые «покорители Европы», которые успели сфотографироваться на вершине Эльбруса?

Командование Закавказского фронта наградило участников исторического восхождения на Эльбрус орденами и медалями. Политрук Евгений Белецкий был удостоен ордена Красной Звезды. Белецкий становится старшим инструктором горной подготовки 402-й стрелковой дивизии. С наступлением 1944 года инструкторы начали нервничать. Фронт неудержимо катился на запад, а их вместе с горнострелковыми подразделениями все еще держали на всякий случай на Кавказе; угроза нападения Турции оставалась.

Инструкторы считали, что они еще понадобятся на действующем фронте; впереди Карпаты, а там, глядишь, и Альпы. Они подавали рапорты во все инстанции, просили отправить их на фронт. Писали даже Сталину. Неожиданно пришел долгожданный ответ — откомандировать в распоряжение Генерального штаба.

И вот в июне 1944 года в штабе 2-го Украинского фронта встретились старые друзья-альпинисты: Я. Аркин, А. Сидоренко, Е. Белецкий, Ю. Губанов, Е. Колокольников. Однако их снова ждало разочарование: оставляют в резерве.

В Бельцах «прозагорали» месяц. Командование решило сбросить альпинистов с парашютами в тыл противника, в Румынию. Но скоро началась Ясско-Кишиневская операция и инструкторов горной подготовки распределили по армиям.

Командир противотанковой роты старший лейтенант 235-го гвардейского полка Белецкий с боями прошел по дорогам Румынии, Венгрии, Австрии и Чехословакии. Освобождал Будапешт, Вену и Прагу.

Фашисты собирались взорвать столицу Чехословакии. Пражские патриоты отчаянно сопротивлялись. Спас Прагу от неминуемой гибели бросок советских танков со стороны Вены 9 мая 1945 года.

Скоро было объявлено об окончании войны. Весь город вышел встречать своих освободителей. Пражане засыпали советских воинов цветами, целовали их, плакали от счастья.

Белецкому особенно запомнились восемь девушек, которые несли над головами гигантский торт. Солнечно. Цветут яблони и вишни. Такой, пронизанной светом и радостью, навсегда осталась в памяти Белецкого красавица Прага.

Фашистская Германия капитулировала. Но еще не угомонился дальневосточный союзник Гитлера —империалистическая Япония. Часть советских войск была переброшена из Западной Европы на восток. Так попал - на Дальний Восток и старший лейтенант Белецкий.