- О Господи! - вздохнул капитан, вытирая внезапный пот. - Проклятье! Следующая твоя, но какая из них следующая? С какого края считать?

- Не знаю, капитан, - тревожно шептал я, пожирая женщин глазами, - справа, наверно.

- Это почему же справа? Обычно считают слева.

- В разных странах по-разному, сэр, - терялся я, прерывисто дыша.

- Чтоб не спорить попусту, возьмём из средины, - сказал Суер-Выер. - Средняя твоя.

- Простите, капитан, - сказал я, - я не возражаю против средней, но в нашем споре есть и другое звено, которое мы недооценили.

- Что ещё за звено? - раздражился внезапно Суер.

- Дело в том, - тянул я, - дело в том, что мы не только не знаем, какая следующая, то есть моя, но не знаем, и какая ваша. К тому же имеется и одна лишняя.

- Лишних женщин, мой друг, не бывает, - сказал Суер-Выер. - Как и мужчин. Лишними бывают только люди. Впрочем, ты, как всегда, прав. Куда девать третью? Не Чугайле же её везти?! Давай-ка глотнём джину.

Мы сели на песочек, глотнули джину и продолжили диалог. В голове моей от джину нечто прояснилось, и я держал между делом такую речь:

- Капитан! Вы сказали, что следующая - моя, а ваше слово в наших условиях, конечно, - закон. Но вспомним, что такое женщина? Это, конечно, явление природы. Итак, у нас было первое явление - оно досталось лоцману, второе - старпому, и тут возникло третье, состоящее сразу из трёх женщин. так нельзя ли ваши слова истолковать так: следующее - твоё. Тогда вопрос абсолютно решён. Все три - мои.

- Не слишком ли жирно? - строго спросил капитан. - Не зарывайся. Ты, конечно, на особом положении, на "Лавре" тебя уважают, но твоя - одна. Таковы условия игры... Это уж мне... как капитану, полагается две.

- Ну что же, сэр. Вы - капитан, вам и решать. Попрошу отделить мою долю от группы её сотоварищей.

- Сейчас отделим, - сказал капитан, встал и, заложив руки за спину, принялся дотошно изучать женщин.

- Мда... - говорил он как бы про себя, - мда-с, эа-дачка-с... Но с другой стороны, с другой-то стороны, я всегда был справедлив, поровну делил с экипажем все тяготы и невзгоды, поэтому, как благородный человек, я не могу позволить себе лишнего. Итак, одна - твоя, другая - моя, а третья - лишняя.

- Вряд ли, дорогой сэр, вряд ли кто из них захочет быть лишней. В конце концов, мы этим можем обидеть вполне достойную особу. Это не украсит нас с вами, сэр, нет, не украсит. Пойди-ка скажи прямо в лицо человеку: ты - лишний. Это же оскорбление!

- Тьфу! - плюнул капитан. - Какого чёрта мы не взяли боцмана? Ладно, пусть будет по-твоему. Явление - так явление, следующее - твоё! Забирай всех троих, а я пошёл дальше.

- Вот это гениально, сэр! - обрадовался я. - Я всегда говорил, что вы - гений. Девочки! Спускайтесь ко мне, у меня тут найдётся для вас кое-что вроде шерри-брэнди!

- Стоп! - сказал Суер.

- В чём дело, кэп?

- Ты неправильно оценил мой поступок. Ты назвал его гениальным - нет. Это - добрый, это - благородный поступок, но - не гениальный.

- В данной ситуации это вполне уместное преувеличение, сэр, - потупился я.

- А как бы хотелось найти гениальное решение! Да, теперь я понимаю Калия Оротата. Всё вроде бы хорошо, но - не гениально. Прощай, друг, насладись как следует на свежем воздухе. Я пошёл дальше.

- Постойте, сэр. Эти женщины - мои, но следующие - ваши. Я беспокоюсь, что ждёт вас впереди, ведь там на какой-нибудь берёзе могут сидеть сразу пять или десять голых женщин. Это. может печально кончиться.

- Как-нибудь разберусь.

Сэр Суер-Выер застегнул китель, стряхнул с рукавов пылинки и, откозыряв дамам по-капитански, направился прочь. Он прошёл пять шагов и вдруг круто развернулся.

- Идти мне дальше незачем, - с неожиданной строгостью во взоре сказал он. - За эти пять шагов я решил задачу: одна женщина - твоя, а две - мои.

- Это - малогениально, сэр. Вы сами были за справедливость.

- Всё справедливо. Итак, послушай: одну женщину - тебе, другую - Суеру, а третью - Выеру.